Артём Ферье

Что ж, девяносто один год — почтенный возраст для человека. Тем более — для политика со столь нервной биографией.

Конечно, вампиры живут и много дольше — но в том-то и дело, что Горби не был вампиром. И уж точно — никогда не был упырём.

И это, наверное, счастье для многих сотен миллионов людей, что он не был ни упырём, ни упёртым дебилом.

Многие ставят ему в упрёк нерешительность в защите гибнущей империи — но, вероятно, его «нерешительность» и сделалась главным его достижением.

Он искренне хотел разрулить ситуацию по-хорошему — и, пусть всё вышло не совсем так, как хотел он, но всё же куда лучше, чем если б Кремль продолжал маниакально цепляться за ошмётки расползающейся империи всеми лучами своих рубиновых звёзд.

Особо выдающиеся идиоты говорят: «Народы СССР проголосовали на референдуме за сохранение Союза, а горстка предателей-отщепенцев презрела их волю и, собравшись на свой сходняк в Беловежской пуще, под покровом ночи развалила великую страну. А Горбачёв — довёл до этого и ничего не сделал, чтобы предотвратить».

Ну, идиоты и есть идиоты.

Да сам по себе факт вынесения на референдум подобного вопроса, о сохранении Союза — уже весьма пикантен и красноречив.

Когда всё благополучно, когда все счастливы вместе — такие вопросы не возникают.

«Дорогая, давай поедем вместе на море, мы будем нежиться в шезлонгах на ласковом солнышке, потягивая маргариту, а по ночам мы будем купаться неглиже при свете луны и сливаться в экстазе… а потом разведёмся, что ли, для разнообразия?»

Нет, бывают, конечно, и фиктивные разводы любящих сердец, в каких-то совместных высоких аферистских целях — но тут явно не тот случай.

Когда государство вынуждено официально поднимать вопрос о своём сохранении — это значит, что вопрос сей далеко не праздный.

И это не означает, конечно, что Союз неминуемо распался бы в любом случае — но это означает, что подобная вероятность сделалась очень актуальна.

Что ж, нынешние совкодрочеры любят упирать на тот факт, что за сохранение Союза тогда проголосовало аж три четверти населения.

На самом же деле куда значительней — те двадцать процентов, которые проголосовали против.

Ибо большинству-то людей в любом случае свойственно опасаться слишком радикальных перемен, свойственно придерживаться более консервативной и безопасной, как им кажется, позиции.

Но вот когда набирается не «всего лишь», а «целых» двадцать процентов тех, кто ратует за радикальные перемены — сохранить статус кво становится затруднительно. Ибо это-то - активные люди.

Не важно, когда восемь человек из десяти говорят: «Давайте оставим этот дом стоять, авось пригодится». Важно, когда двое заявляют: «Нет, надо спалить его к чёртовой матери, чтобы не портил пейзаж».

В этом случае — у бедного дома реально мало шансов.

К тому же, полезно помнить всё же, как именно формулировался тогда вопрос о сохранении Союза.

Нет, вопреки нынешним влажным фантазиям новоявленных совкодрочеров, он не формулировался как: «А не хотите ли вы возродить былые советские славу и могущество, совсем как при товарище Сталине?»

За это — просто порвали бы тогда, в девяносто первом. И бюллетени, и того, кто осмелился бы их выдавать в таком виде.

В действительности и дословно вопрос звучал так:

«Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности».

И это было примерно то же, как если б проблемный супруг с буйной историей алкоголизма и рукоприкладства взял бы обещание радикально исправиться, завязать с пагубными пристрастиями, носить домой цветы и носить жену на руках.

Что ж, это может быть уместной позицией для сохранения брака.

Но вот пока готовился новый брачный контракт — супруг опять нарезался, как свинья, и устроил дебош с мордобоем, при этом крича: «Да куда ты, сука, от меня денешься? Ноги поломаю — хрен куда уйдёшь!»

Именно это и произошло в августе девяносто первого.

ГКЧП. «Драмружковая пиночетовщина», как я это называю.

Готовился новый союзный договор, большинство республик (прежде всего Украина) выражали вполне искреннее намерение его подписать — и тут вот такое.

Неудивительно, что идея сохранения союза, сколь угодно «обновлённого», резко утратила хоть какую-то привлекательность.

Насколько виноват Горби, что позволил своим ближайшим соратничкам припереть себя доской в форосском сортире и замутить этот идиотский путч?

Ну, виноват, конечно. Как и Кеннеди виноват, что разъезжал в открытых лимузинах.

Хотя весьма глупой видится та конспирологическая версия, что он якобы сам инспирировал всё это действо, с расчётом на… Честно, читая конспирологов, я путаюсь в их выкладках о том, на что можно было в принципе рассчитывать Горбачёву, затевая «фиктивный» путч.

Нет, путч был хоть «опереточный», но настоящий. И верю даже, что затеявшие его деятели — по-своему руководствовались наилучшими намерениями, как они их видели.

Вот только после этого уже ни о каком сохранении Союза как единого государства — вероятно, речи идти не могло.

Лучшее, что можно было сделать — и было сделано.

СНГ как подобие Британского Содружества, только даже более интегрированное. С беспошлинной торговлей, с беспрепятственным перемещением через границы, с сохранением связей, даже с некоторой координацией военных вопросов. И, конечно, при всем понятном и всеми признанном доминировании России как самой крупной и самой «ресурсной» из республик.

Ну и вот понадобились многие годы и незаурядные усилия новейших российских «державников», чтобы окончательно похерить то, что удалось сохранить тогда, при развале Союза.

Некоторые нынче впадают в уныние и говорят: «Уже не важно, что удалось сохранить Горбачёву и республиканским лидерам, когда Россию накрыла новая волна имперского реваншизма, причём в самом дегенеративном виде, и теперь-то главной задачей на пост-советском пространстве — будет сдерживание миазмов, исходящих от пост-российского пространства, после неизбежного развала РФ».

Но на самом деле волна имперского реваншизма в Кремле — это было закономерным, предсказуемым явлением, вытекающим из объективных исторических законов.

И это главная причина того, почему до сих пор жив Владимир Путин.

Ей-богу, если б всё дело было только лишь в личной прихоти рехнувшегося крысёныша из гэбэшного подвала — его бы давно уже прихлопнули.

Но поскольку потуги на реставрацию империи носили предопределённый, объективный характер — некоторые влиятельные мужчины порешали, что лучше уж пусть этот «реванш» состоится под руководством такого персонажа, как Путин с его доказанно провальной некомпетентностью во всех своих начинаниях и неизбывным стремлением ставить на ключевые посты очевидных ничтожеств, только бы самому смотреться хоть сколько-то неубого на фоне своего окружения.

Окажись на посту правителя России кто-то более компетентный — ему бы всё равно пришлось предпринимать попытки имперской реставрации, вот только они могли бы ввергнуть Евразию в гораздо большие неприятности, нежели мы наблюдаем сейчас.

И, думается, если б на закате Союза «на троне» оказался правитель, готовый со всею решительностью отстаивать Красную Империю — что ж, возможно, это оттянуло бы её конец, но тем звонче был бы треск, когда всё равно бы порвалось.

Благодаря же разумной сдержанности Горби — всё обошлось довольно мирно и мило (если отбросить нытьё всяких лишенцев, тоскующих по привычным кормушкам, да халявщиков, обломившихся в своих надеждах вдосталь постервятничать на туше Совка).

Уже за это — ему стоит сказать спасибо.

Некоторые, правда, говорят: «А как же Китай? Разве не мог Союз пойти по китайскому варианту?»

А чёрт его знает…

Но, впрочем, и за это спасибо Горби.

За то, что Россия, даже нынешняя эта карикатура на фашизм — всё же не долбанный Китай.

К тому же, у Китая-то всё впереди.

Но это уже совсем другая история, как говорит Леонид Каневский.