Артём Ферье

Сегодня, на Девятое Мая, вспомнилось изречение Элфреда, моего некогда куратора и навсегда наставника.

Он сказал: «Вторая Мировая будет по-настоящему окончена, когда в Скапа-Флоу воздвигнут памятник Гюнтеру Прину».

Элфред, замечу, не только англичанин, но и бывший полковник САС (если, конечно, эта публика бывает «бывшей»).

А Скапа-Флоу — это главная база флота британской метрополии.

А Гюнтер Прин — командир немецкой подлодки U-47, в 39 году году прокравшейся в бухту Скапа-Флоу и торпедировавшей линкор Роял Оак.

Следует отметить, двумя залпами торпедировавшией, с перезарядкой, поскольку одного залпа этому бегемоту не хватило.

Но со второго — потопили.

Англичане же долго не могли понять, что вообще произошло, и немецкая «семёрка» благополучно выбралась и ушла.

Разумеется, Элфред не имеет ни малейших оснований сочувствовать немцам в той войне.

Но всё же — способен ценить доблесть врага.

А то, что провернули тогда немецкие подводники под командованием Прина — это, объективно, не просто доблесть, а «беспримерный эпический подвиг».

И по мнению Элфреда, войну можно будет действительно считать оконченной, когда мы сможем смотреть на такие вещи «объективно». Ну вот подобно тому, как мы смотрим, скажем, на Вторую Пуническую.

Ганнибал был молодец, и Сципион был молодец, и всем — спасибо за участие: вы, ребят, изрядно оживили страницы учебника истории.

С другой стороны, тогда, в беседе с Элфредом, подумалось, что и на античные военные дела — не всегда мы можем сохранять «объективный» и «отстранённый» взгляд, где бы армии сторон воспринимались просто как «спортивные команды».

Несмотря на мою занятость (страда-съ на всех гасьендах!) родичи и близкие продолжают названивать, делясь своими суетными опасениями и жалобами. То вот по поводу возможного государственного мошенничества, через грядущий «цифровой рубль» — то по поводу частных мошенников.

Которые, конечно, расплодились нынче без меры — и действительно могут раздражать.

То за банк себя выдают, то за коммунальные службы — а то вот Матушке на днях предлагали зайти получить двадцать тысяч рублей как «ребёнку Войны».

Да, безусловно, это создаёт некоторый дискомфорт.

И находятся ведь по-прежнему люди, которые ведутся на подобные разводы — действительно выкладывают данные о себе, предоставляют доступ ко всяким личным кабинетам, а то и просто передают наличные «курьеру».

Но с другой стороны, наша философская школа — призывает во всём искать светлые стороны.

Например…

Один приятель и коллега спросил у меня, скорее всего, риторически, просто подводя к теме: «Ты не помнишь, в каком году случился этот злосчастный инцидент с послом Карловым? В шестнадцатом?»

Я подтвердил.

Он прицокнул: «Крайне нелепый и досадный случай. Я слышал, этот Карлов был вполне достойный дядька, несмотря на... принадлежность, и уж точно никак не мог отвечать за действия путинской военщины в Сирии. Но когда на сцену выходит свихнувшийся турецкий мент… Наверное, он, Карлов, заслуживал этого не больше, чем, скажем фом Рат (немецкий дипломат, убитый молодым еврейским мстителем за родню Гриншпаном в 38-м в Париже, что, как полагают, стало предлогом для Хрустальной Ночи).

Приятель продолжил: «А ведь весьма возможно, если состоится встреча уже на уровне глав государств, то опять в Турции — в Стамбуле или в Анкаре. И нельзя исключать, что на этот раз свихнётся, скажем, пилот турецкого F-16…”

Друг сказал касательно участи архетипичного «либерального» мыслителя, в глубине души пуще всего мечтающего заделаться мудрым наставником благодарного императора: «Он видит себя Аристотелем при Александре — и счастлив бывает, когда не оказывается Сенекой при Нероне, успев вовремя слинять».

Нехорошо, конечно, испытывать в таких случаях злорадство — но всё же это забавно, сама надежда у человека, в иных отношениях не беспросветно глупого, будто бы психопату на троне в принципе может понадобиться мудрый наставник. Лишь для одной цели: в определённый момент обвинить его в заговоре и бросить на растерзание прочим своим прихлебателям, которым этот мозгляк давно уж глаза мозолил.

Конечно, в последнее время, и в уходящем году в частности, было много не очень радостных событий, но всё же во всём можно видеть проблески новой надежды.

Один друг говорит: «Возможно, самое скверное и самое «глобальное», что произошло — этому крысёнышу всё-таки удалось серьёзно поколебать миропорядок, установившийся после Второй Мировой. Более того, нанесён удар по одному из самых важных достижений Цивилизации: по глобальному разделению труда. То есть, была уверенность, что каждая маленькая общность на планете может заниматься тем, что хорошо умеет, и что выгодно в её условиях, обмениваться с ближними и дальними соседями результатами своего труда, а в случае, если подвергнется нападению каких-то беспредельщиков — большие ребята защитят и накажут агрессоров. Соответственно, можно освободить себе руки от военного строительства, предоставив это дело «большим ребятам», и сосредоточиться на чём-то мирном и полезном».

«Но теперь, - говорит, - всем становится ясно, что никакие договорённости о защите не имеют никакой цены, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих, и что у тебя на этом глобусе есть «суверенитет» лишь постольку, поскольку есть военные средства, способные наносить неприемлемый ущерб противнику. А значит, придётся забить болт на мирное развитие и всем сосредоточиться на обеспечении собственного производства военных средств в максимальном количестве и максимально широкого спектра, чтобы ни от кого не зависеть в этом вопросе. То есть, всем придётся пускать очень значительную часть своих индустриальных мощностей буквально на дым — пороховых разрывов. И — всемерно наращивать эти мощности, сообразуясь вовсе не с экономической целесообразностью размещения производств, а — с военной».

Да, пожалуй, в этом — большое огорчение для Греты Тунберг. Теперь, действительно, всем будет начхать на сокращение выбросов углекислоты, и все будут, так или иначе, наращивать индустриальные мощности, пускающие ресурсы на «дым», то есть, на военные игрушки.

Зашёл нынче с молодёжью разговор о судах присяжных как институте (понятно, что в России его толком никогда не было, а сейчас и вовсе бессмысленно здесь говорить о каком-то «суде», о каком-то «праве», о каком-то «правосудии», но мы говорили «абстрактно»).

Вспомнилось, как обосновывал необходимость суда присяжных один друг, юрист (ну, в ту пору — третьекурсник юрфака, когда я был на втором филфака).

Он сказал: «Суды присяжных полезны хотя бы тем, что позволяют обезвредить наиболее опасных для общества персонажей».

За столом тогда были не только юристы, и заспорили, мол, вовсе не факт, что суды присяжных ограждают общество от злодеев, а как раз наоборот — самый-то коварный злодей может тем присяжным и мозги запудрить, и запросто суды присяжных выпускают на свободу отъявленных преступников.

Димка поморщился: «Да причём тут преступники?»

Один друг как-то спросил: «Помнишь эту мегаэпическую супервзрывчатку из Tiger-Tiger?”.

Я нахмурился: «Из стишка Блейка?»

«Нет, из романа Элфреда Бестера».

«А, это. Я читал его как The Stars My Destination. Да, помню. Одна пылинка может уничтожить город, инициируется силой мысли».

«И этот крендель, главный герой, в конце рассыпает её повсюду без защитной оболочки. Так, что стоит хоть кому-то подумать — и миру конец. И всё это под лозунгом: «Люди, давайте больше доверять друг другу!»

Прошу извинить за спойлер, если кто не читал, но книга в любом случае стоит чтения. Довольно такая бодренькая, хотя и жёсткая фантастика.

Один друг высказал умную мысль о том, что такое «зрелая политическая культура».

«Наивные граждане, - сказал он, - желают, чтобы во власть приходили хорошие(!) люди. Более искушённые граждане — желают, чтобы во власть приходили разные(!) люди».

Общались давеча с одним старинным приятелем. Он — калач тёртый, но тут пребывал, будто бы, в недоумении.

Говорит: «Не пойму, они реально такие тупые — или думают, что если очень старательно себе чего-то фантазировать, то грёзы станут явью?»

«Они» - это всякого рода зет-блогеры, адепты русского мира.

Говорит: «Нет, с одной стороны, конечно, прикольно смотреть, как они хнычут на «пассивность» российского населения перед лицом украинского продвижения в Курске. Что никто не рвётся вставать грудью на защиту их сермяжно-онучных ценностей, а максимум — бежит от войны. Не считая, конечно, молодёжь, которая открыто кричит: «Слава Украине!» Ну и не столь юную молодёжь, которая тоже открыто заявляет, что ей похер, какого цвета тряпка полощется над ратушей — а только б жить не мешали».

Вспомнилось, как в беседе с юными друзьями, на заседании кружка Юный Демиург, они спросили меня: «Дядя Тёма, а с хера ли ты топишь за демократию? Ну нахера она тебе? Ты что, будешь кривляться, уверяя, будто бы уважаешь волю народа?»

Нет, ответил я.

Разумеется, никогда я не паду так низко, чтобы уверять, будто бы уважаю волю народа.

«Но тогда, - сказали они, - зачем тебе подвергать себя тому риску, что воля народа может восторжествовать? Вот представим, что народ собрался и постановил: «У Тёмы классная жена, а у нас какие-то уродливые. Так давайте, чтоб было справедливо, употреблять Тёмину жену по очереди. И они придут к тебе, с этим vox populi”.