Артём Ферье

В нашем кругу не то чтобы как-то целенаправленно отмечалось Рождество (ни православное, ни католическое, ни растафарианское), но, тем не менее, сидели за столом — и возникла некоторая теософская дискуссия (конечно, в нашем случае – примерно как то же, что и на Пурим обсуждать употребление в пищу персидских ушей, ну да и того никто не запретит).

Виконт Алексей Артёмович породил занятную аналогию. Бог Единый и Лох-Несское Чудовище — в чём разница?

Авторитетные учёные мужи приводят убедительные доводы в пользу абсолютной невозможности существования Несси.

Объясняют, что животному такого размера попросту не хватило бы там рыбы. Особенно, если понимать, что не мог выжить с мезозоя отдельно взятый плезиозавр. Нужна популяция — а вот её-то Лох-Несс точно не смог бы прокормить. А если б и смог — то было бы свидетельств куда больше, чем мутная фотка да похмельные россказни местных забулдыг.

И всё это звучит очень научно, всё это выглядит очень аргументированно, но — всё это полетит в тартарары, если вдруг окажется изловлен натуральный живой плезиозавр в Лох-Нессе.

Да, это будет казаться ещё более невероятным, чем первая поимка латимерии, привет из девона, но — это будет факт, от которого не получится так просто отмахнуться.

Нет, можно, конечно, заподозрить, что какой-то учёный шутник насмотрелся Спилберга да секвенировал-клонировал плезиозавра да запустил его в озеро — но на данный момент подобная версия будет казаться ещё более невероятной и антинаучной, нежели то, что всё-таки ящерки каким-то образом выжили сами с тех времён.

Но с Богом Единым — всё не так однозначно.

Вот заявится с неба некое существо, которое на наших глазах сотворит чудеса феерического масштаба, - но что это докажет?

Да, «чудеса». В нашем восприятии. Но — мало ли, кто их способен творить?

Может, это просто могущественный джинн, или шайтан, или чародей, или просто досужий фокусник-алиен, уволенный из галактического цирка за пьянство.

Так-то ведь и любой из нас, провались в палеолит, запросто сумеет изобразить из себя «бога» с одною лишь газовой зажигалкой.

Понятное дело, и продвинутый галактический фигляр — сумеет создать для нас любую видимость (или даже не видимость, а реальность: хоть новых планет наклепает да в хоровод запустит).

Но ему никак не удастся доказать, что он — реально Тот Самый, Единый и Неповторимый Бог.

Просто метод такого доказательства — не просматривается ни в какой теории.

Всегда останется допущение, что он — всего лишь один из множества «божеств», а вовсе не Единый Бог, Альфа и Омега всего сущего.

С другой стороны, и тот факт, что до сих пор доподлинно не задокументирован факт сошествия к нам некоего высшего существа с «верительной грамотой от Божественного» (видения психически нестабильных мечтателей - не в счёт) - тоже ничего не доказывает.

Поэтому единственным истинно научным подходом к бытию Божьему — может быть лишь агностицизм. То есть, констатация принципиальной невозможности доказательства как наличия Бога, так и его отсутствия.

Но что важнее в практическом смысле — отсюда вытекает ровно такая же принципиальная и абсолютная невозможность выявления того, в чём могла бы заключаться воля(!) Бога, даже если бы он был.

Да даже если б он открытым текстом из небесного матюгальника денно и нощно вещал нам эту свою волю (и даже если б каким-то образом было доказано, что это именно Бог Единый, а не какой-то приблудный шайтан или фигляр с Бетельгейзе), - что ж, и в этом случае нам не может быть ясна истинная(!) воля Бога.

Вон, бабушка, орудуя спицами, то и дело покрикивает на котика, чтоб не трогал её клубок.

Но вообще-то, котиков бабушки для того и заводят, чтобы те играли с клубком и можно было на них покрикивать. Такова — истинная воля бабушек. И котик, как он ни есть тварь бессловесная и неразумная, видать, всё же чувствует, чего на самом деле хочет от него хозяйка, поэтому исправно балуется с клубком, чтобы старушка могла пожаловаться подружкам, какой он хулиган.

Бог Единый, если он есть, хочется верить, сущность несколько более сложная, чем бабушка со спицами, поэтому уж его-то истинную волю — мы точно знать не можем, чего бы он нам ни вещал.

Впрочем, повторю, и сам факт его существования — доказать невозможно никаким образом.

Поэтому, естественно, люди, на полном серьёзе утверждающие, будто бы им доподлинно известна Божья Воля — то ли инфантильные романтики, то ли имбецильные лунатики. И они творят богохульство, столь принижая своего Бога, а также, наверное, святотатство.

С другой стороны, и воинствующие атеисты, по любому поводу заявляющие, мол, «бога нет, и это научный факт» - тоже порой раздражают. Как раз отсутствием научности и логики.

Оголтелый фанатизм — раздражает в любых своих проявлениях, независимо от идейной подоплёки.

Мы приветствуем умеренный и здоровый подход к религиозности. Когда человек понимает, что это не он существует потому, что так «угодно Богу», а — Бог существует потому, что так угодно ему.

Вот некий такой очень персональный Бог, навроде плюшевого кролика, которого с детства привык класть к себе на подушку — и с ним уютней засыпать.

Понятно, что нарочитое глумление посторонних над этим кроликом — будет восприниматься как недружественное поведение.

Но, естественно, в здравом уме — никто и не будет порываться запрещать другим людям говорить гадости про твоего «подушечного кролика».

Что же до Джизуса, чью днюху (одну из) справляли давеча — так нет причин исключать историческую возможность реального существования подобного персонажа.

Какой-нибудь лекарь, преуспевший в своём искусстве, и решивший нести в мир добро, из лучших, конечно, побуждений. Как водится.

Наверное, был славный парень.

Насколько он виновен в крушении Античности?

Ну строго говоря, весь третий век Римская империя сама очень старательно искала для себя некое «объединительное» божество, от синкретического культа Гелиогабала до Sol Invictus Аврелиана, но вот сложилось так, что возобладал другой семитский культ, более свежий по тем временам, более космополитичный и даже более гуманистичный (в теории, во всяком случае).

Что потом творили христиане, утверждая свою веру — это уж не вина Джизуса.

Поэтому, вполне можно поднять за него рюмашку нектара и даже принести ему в жертву барашка.

Вернее, Джизусу-то оно вряд ли нужно — но барашку, безусловно, будет приятней от сознания, что его смерть ненапрасна, что она служит некой великой цели, что не просто так он угодил на пиршественный стол, но — через алтарь, где повенчан был с Божественностью (хотя истинной божественности, конечно, придаёт правильное томление в казане).